Котик мой Клевер, тот который огромный мейн кун, в совершеннейшем ужасе от одной мысли что я или Ведьма способны допустить вероятность участия его, Клевера в воспитании евойных же, родненьких, Клеверовых детей.

То есть, до родилки он идет со мной спокойненько решив что видимо это мне, а не ему необходимо помыть котятам попы перед сном - сочувственно провожает взглядом: ну, - мол, - надо так надо, я понимаю, иди, я подожду тебя в коридоре.

Я открываю родилку, и котик напутственно вздыхает мне в спину, не трогаясь более с места: иди, дорогая хозяйка , какай уже котят.

Эээээ, - говорю, - залазь давай уже, мой детей.

Ты чо, - говорит котик, отступая вглубь коридора, - одна боишься? Не бойся, я тут рядом, за дверью.

Я беру его за шкварник , говорю, - айда пошли, быстро!

Котик падает на пол и немножко едет за мной по полу. Перевалить его через порог я не могу, потому что за порогом - уже очень близко - ползают и пищат, а 9 упирающихся килограмм уже не 9, а сильно больше. Клевер доезжает до порога и упирается в него лапами.

Отпускаю загривок, вскакивает и бежит к Мае ябедничать, а по виду понятно что он вот-вот заплачет, потому что ехать по полу было обидно, не слушаться мать нельзя, а послушаться нет никаких отваг.

- Залазь!!!- Неть.- Надо! Айда!- Неть.

Беру вкусный сухой корм и говорю: зайдешь - съешь. Зашел, съел, пулей обратно.

- Назад!- Давай сама, мать, не маленькая. (И, главное, кошки то нигде нет, ей Дима маникюр еще делает, нашел время).

- Давай, - говорит (обиды не помнит вообще, любит маменьку, всё ей прощает), - они покакают сами, как нормальные люди? А мы с тобой вот тут посидим посмотрим, покараулим.

Вот паразит, хоть специально мажь котятам попы колбасой, чтобы согласился.